Blood On The Tracks - пятнадцатый студийный альбом американского автора-исполнителя Боба Дилана, вышедший в январе 1975 года на Columbia Records в США и Канаде(PC 33235), в остальном мире на CBS: в европейских странах (CBS 69097), в Австралии (SBP 234564), Новой Зеландии (SBP 474262), Южной Африке (ASF 1837), в Японии на CBS/Sony (SOPO-20). Регулярно переиздавался на виниле в разных странах не только в 1970-80-х, но даже в 1990-х и начале 2000-х.

ИСТОРИЯ

Многие критики и биографы называют Blood On The Tracks лучшим альбомом Боба Дилана. Например, Пол Уильямс в своей книге "Боб Дилан. Артист-исполнитель, 1974-1986, средние года" (1992) пишет: "Если какой-то из альбомов Дилана и заслуживает быть выделен как "шедевр", так это Blood On The Tracks 1974-го, который наиболее успешно сочетает в себе сознание, намеренное создание (композицию) со спонтанной экспрессией (исполнением)".

Некоторые биографы считают, что песни из Blood On The Tracks родились в напряжении от распада брака Дилана с его женой Сарой в тот период. Другие, такие как Роберт Шелтон и Клинтон Хейлин полагают, что не стоит интерпретировать альбом как голую автобиографию, поскольку Blood On The Tracks работает на многих уровнях: музыкальном, духовном и поэтическом, в том числе и как личная исповедь. Сам же Дилан всегда отрицал, что Blood On The Tracks автобиографичен. Например, в интервью 1985 года Биллу Фланегану он сказал: "Многие люди думают, что этот альбом относится ко мне. Он не относится ко мне... Я и не думал, делая альбом, опираться на свои отношения в браке".

С другой стороны, Дилан косвенно признал это в другом интервью десятью годами ранее (радиоинтервью Мэри Трэверс в апреле 1975): "Многие говорят мне, что они наслаждаются этим альбомом. Мне трудно это понять. Я имею в виду... люди наслаждаются этой болью, так что ли?" В своих мемуарах "Хроники, том 1" в 2004 году Дилан ещё раз заявил, что эти песни не имеют отношения к его личной жизни, а просто навеяны рассказами А.П. Чехова. Однако его сын Джейкоб Дилан ощущает это по-другому: "Когда я слушаю "Subterranean Homesick Blues", я балдею так же, как и все. Но когда я слушаю Blood On The Tracks, это о моих родителях". В другой раз он даже сказал: "Это мои родители разговаривают".

Как сложное и многослойное явление, Blood On The Tracks порождён многими факторами. Среди них можно назвать и предыдущий альбом Planet Waves (январь 1974) как предвестник, и турне с группой The Band в январе-феврале 1974, и нужда выговориться о проблемах с женой и браком, но больше всего альбом вдохновлён знакомством с одним человеком, который, по словам Дилана, колоссально повлиял на его мышление. "Мне выпало счастье познакомиться в Нью-Йорке с человеком, который научил меня видеть. Он собрал воедино мой ум, мои руки и мои глаза так, что это позволяло мне делать осознано то, что я ощущал бессознательно".

Этим человеком был учитель живописи Норман Рэбен, сын известного еврейского писателя Шолом-Алейхема. Весной 1974-го, когда Дилан брал у него уроки, Рэбену было 73 года, из них 40 лет он преподавал живопись. "С тех пор, как я вернулся домой после первого дня занятий, моя жена перестала понимать меня", - сказал Дилан в одном интервью. "С тех пор наш брак стал рассыпаться. Она не понимала, о чём я говорю, о чём думаю, а я не знал, как это объяснить". Это была довольно серьёзная учёба на протяжении двух месяцев, пять дней в неделю с 8.30 утра до 16.00. И дело тут не только в живописи. С помощью Рэбена Дилан заново открыл себя как сознательного художника. "Он не столько учил рисовать", - говорит Дилан, - "сколько помогал собрать воедино голову, разум и глаз. Он заглядывает в тебя и говорит, кто ты есть".

Особое значение имели представления о перспективе и времени. Дилан, который и раньше-то никогда не воспринимал мир линейно, начал понимать время с множественной точки зрения кубизма и то, как создавать повествование, помещающее "вчера, сегодня и завтра в одну комнату". И первым плодом учёбы у Рэбена стал альбом Blood On The Tracks. "Все согласятся, что в нём всё было по-другому, и отличие в том, что в текстах есть некий код, а также отсутствует чувство времени", - комментировал Дилан.

Другое влияние в альбоме - он весь записан в гитарном строе Open D, когда открытые струны образуют аккорд ре-мажор. Для перестройки в этот строй из классического, 1-я, 2-я и 6-я струны опускаются на тон, а 3-я опускается на полутон. Дилан сильно "запал" на балладу "The Lakes of Pontchartrain", записанную в 1974 году ирландской фолк-группой Planxty, и возгорел желанием встретиться с её исполнителем Полом Брэди, который и научил Боба настройке открытого ре-мажора, соответственно показав, как в ней брать аккорды.

Для работы над песнями Боб удалился на свою ферму в родном штате Миннесота. На самом деле, от фермы мало что осталось после покупки её семьёй Диланов. Восемь акров окружающей земли Боб отдал в аренду местным фермерам, старую фермерскую избу преобразовал в нормальный семейный дом, а прилегающий амбар - в художественную мастерскую. На этом же участке построил себе дом его брат Дэвид с женой и тремя детьми, но если Боб бывал там эпизодически, то Дэвид жил на ферме постоянно. Их мать жила неподалёку в Миннеаполисе и частенько наведывалась, особенно когда на ферме собирались все восемь внуков. Для них здесь было раздолье: катания на пони, купания, поездки в город смотреть кино. В этом раю для детей Боб Дилан и сочинил за лето 1974-го около 17 песен для нового альбома.

По словам Дилана, он выстраивал эти песни согласно художественным идеям, почерпнутым из уроков Нормана Рэбена. Подобно тому, как живопись позволяет изображать разные части какой-то истории одновременно, так и в песнях Blood On The Tracks встречались одновременно прошлое, настоящее и будущее. Это особенно заметно в первом номере альбома "Tangled Up In Blue" (Запутался в грусти), где встреча влюблённых, их отношения и их осмысление рассказчиком смешались вместе. Кстати, название песни и фраза в конце каждого куплета - "Запутался в голубом"* - взята из занятий с Рэбеном, который сказал Бобу однажды: "Ты запутался в голубом"*, указав на чрезмерную зависимость от этого цвета на одном из его полотен.

По тому же принципу "нелинейного времени" построен и второй номер "Simple Twist Of Fate" (Простой поворот судьбы). Романтическая первая строка, в которой влюблённые сидят в парке, "а вечернее небо темнело", превращается в песню печали, когда слушатель понимает, что эти влюблённые потеряли друг друга. Сочиняя песни альбома, Боб непрестанно что-то менял и менял в них, но самое интересное, что и с годами многие из этих песен не переставали меняться, как на концертах, так и в записи. В них изменялись тексты, персонажи, место действия и перспективы, как будто Дилан передавал своей аудитории инструкции так, как дал их ему Рэбен. "Это не прекращается", — комментировал Дилан в одном интервью 1991 года по поводу разных версий "Idiot Wind". "Это то, над чем можно работать постоянно".

Когда песни были готовы, Дилан попробовал поиграть их своим друзьям. Так 22 июля 1974 в столице Миннесоты г. Сент-Пол был концерт Crosby, Stills, Nash and Young, и Дилан после концерта сыграл им 8-9 песен в гостиничном номере. Басист Тим Драммонд вспоминал: "Мы сидели на кроватях напротив друг друга, и Боже, я даже не могу описать, как великолепно это было. На Стиллза это не произвело впечатления. Когда Дилан ушёл, Стиллз сказал: "Он хороший сочинитель песен, но он не музыкант".

В августе Боб сыграл ещё больше песен Майклу Блумфилду, гитаристу, который записался с ним в Highway 61 Revisited (1965) и играл на легендарном выступлении в Ньюпорте в том же году. Дилан хотел привлечь Майкла и в этот альбом, но не получилось. По словам Блумфилда, Дилан сильно изменился с тех пор: "На этот раз всё было ужасно, ужасно. Он пришёл, озабоченный какой-то секретностью, требуя чтоб в доме никого не было. Я хотел было записать песни, чтоб выучить их перед записью, но увидев магнитофон, он бросил на меня такой жуткий взгляд, как будто я собирался выпустить альбом-бутлег. У меня сын, рьяно интересующийся всеми, кто играет музыку, ни разу не зашёл в комнату, где Дилан провёл несколько часов, которые он был в моём доме. Ко мне пришёл один друг, и я был вынужден выпроводить его".

Дилан играл песни одну за другой, не делая пауз, не разрешая записать их и не давая Блумфилду возможности подыграть и запомнить их. "Он делал их одну за другой, так что я потерялся. Они все стали звучать для меня одинаково, все были в одной тональности, все длинные. Это был один из самых странных опытов в моей жизни... Вокруг него была стена, и я не мог к нему пробиться", - рассказал позже Блумфилд.

К середине сентября Дилан был готов к записи. После двух предыдущих альбомов, записанных на Asylum Records, в августе 1974 он вернулся в Columbia Records, что позволило ему воспользоваться A & R Studios на Манхэттене. Это была та самая студия, прежде называвшаяся Columbia Studio A, в которой Боб записал в 1960-х шесть первых своих альбомов. 16 сентября Дилан встретился с продюсером Филом Рамоном и проиграл ему свои песни. Рамон сделал запись для работы, и она никогда не выходила на бутлегах, но те, кто её слышал, утверждают, что песни в ней звучат круто, непосредственно и безупречно, иногда даже лучше, чем в окончательных альбомных вариантах, а главное, без всяких осложнений, которые вскоре последовали.

Осложнения начались, как только Рамон подключил к записи Эрика Уайсберга, который мог играть практически на любых струнных инструментах, и который прославился инструментальной композицией "Dueling Banjos" (Дуэль банджо), записанной для фильма-триллера "Избавление"/Deliverance (1972) и ставшей золотым хитом в Америке. Уайсберг пришёл со своей группой Deliverance, которые были опытными сессионными музыкантами, и этих парней сразу смутила необходимость во всём следовать за Диланом, который, полушутя, назвал себя однажды "акробатом". По ходу сессии, он действительно вытворял акробатические трюки, вольно обращаясь с материалом. По свидетельству продюсера, Боб мог неожиданно переключиться с одной песни на другую, как будто играя поппури. "Он начинал играть одно количество тактов, потом, как будто передумал, менял их число. Или удалял какой-нибудь куплет. Или добавлял припев там, где вы его не ждёте".

Ситуацию усугубляло то, что у музыкантов не было нот, и они даже не послушали демо-запись, сделанную Рамоном накануне. Дилан показывал им песню, они записывали аккорды, но по ходу игры Боб мог их запросто поменять. "Он хотел спонтанности, непосредственности, и его не волновало, есть там ошибки или нет", - рассказывал впоследствии гитарист Чарли Браун. "С другой стороны, мы привыкли, чтоб всё было правильно". Увидев, что работа с ними не клеится, Дилан отказался от этих музыкантов, и в альбом попала лишь одна песня, записанная этим составом - "Meet Me in the Morning" (Встречай меня утром). Боб оставил из всей группы только басиста Тони Брауна, за 10 дней записал с ним остальное, смикшировал, в ноябре был отштампован тест-прессинг альбома, и Columbia Records стала готовить его к выпуску на Роджество.

В декабре Боб вернулся к себе на ферму, неудовлетворённый соделанным, и поставил тестовую пластинку своему брату Дэвиду. Он сообщил, что альбом готов к выпуску, уже отпечатаны конверты, но его не устраивает, как минимум, половина из того, что записано в Нью-Йорке. Особенно Дилана тревожила песня "Idiot Wind" (Идиотский ветер), в тексте которой легко угадывалось, что речь идёт о его браке с Сарой. Дэвид предложил брату пойти в местную студию в Миннеаполисе и переписать песни, которые Боб считал проблемными.

Дэвид тоже был музыкантом, конечно не такого ранга, но он никогда и не претендовал на славу, подобную той, что окружала брата. Дэвид продюсировал местных музыкантов и записывал музыкальную рекламу для радио и телевидения. Он собрал лучших из тех, с кем работал обычно, среди которых были профессионалы высокого класса Билли Петерсон (бас) и Билл Берг (ударные) и назначил на 27 декабря запись в студии Sound 80 в Миннеаполисе со звукоинженером Полом Мартинсоном. Боб вёл себя очень сдержанно, Дэвид взял на себя роль посредника между ним и музыкантами, а также по сути продюсировал всю минесотскую запись, хотя в титрах не был указан в этой роли.

Первым делом, стали работать над "Идиотским ветром". Боб переписал текст, сделав его менее автобиографичным, но эмоции здесь зашкаливают, явно выказывая неравнодушие автора. Он остался доволен записанным в тот день новым вариантом, а кроме того, на той сессии записали "You're a Big Girl Now". Боб с Дэвидом тут же сделали черновой, грубый микс и забрали его домой послушать. Они вернулись в студию три дня спустя, 30 декабря, Боб захватил с собой детей. Запись началась в тёплой семейной атмосфере, пока Дилан не начал петь свои песни о разбитой любви. "Настроение сразу упало", - вспоминал Билли Петерсон. "Чувства были немного тяжеловатые". Боб переписал на этой сессии ещё три песни: "Tangled Up In Blue", "Lily, Rosemary And The Jack Of Hearts" и "If You See Her, Say Hello". "Лили, Розмари и валет червей" стала быстрей и обрела лёгкий привкус кантри. В песне появились дополнительные гитаристы, придавшие ей звучание, отличающееся от других треков, а потом ещё был наложен орган Хаммонд. Кстати, это одно из немногих наложений в этом альбоме, всё записывалось преимущественно живьём за один-два дубля.

Боб взялся переписать "If You See Her, Say Hello" (Если увидишь её, передай привет) в последний момент. Он хотел добавить в песню звучание мандолины, на которой умел играть местный музыкант Питер Острушко. Они сделали несколько дублей, но Острушко не мог извлечь звук, который был нужен Бобу. Не зная музыкальной терминологии, Дилан попытался объяснить, используя метафоры: "Мне нужен такой звук, какой издают птицы, порхая крылышками в воздухе". И он указал на струны в самом верху грифа, на что Острушко ответил: "Я не могу мне там больно пальцам". Тогда Боб очень вежливо попросил у него мандолину и, к удивлению всех, прекрасно сыграл тремоло, которое хотел.

Таким образом, выпуск Blood On The Tracks был отсрочен на три недели, а его первую версию слышали лишь немногие избранные. Нью-йоркский критик Роберт Кристгоу, например, известный своими резкими суждениями, назвал его "предательством памяти доэлектрического периода Дилана". Брат Дилана Дэвид посчитал первую версию чересчур "голой и некоммерческой" и порекомендовал переписать с группой. Музыканты, принимавшие участие в минеаполисских сессиях, полагают, что нью-йоркский вариант был довольно печальный и меланхоличный, а в Минесоте альбом обрёл более агрессивный, рок-н-рольный дух. В Нью-Йорке Дилан был жертвой, а в Миннеаполисе стал гневным рок-н-рольщиком.

Мы не будем рассматривать здесь песни альбома, ибо у каждой из них длинная история, масса интерпретаций, про них пишут книги, диссертации и т.п. Название Blood On The Tracks лучше всего перевести как "Кровь на треках", то есть в песнях этого альбома. Кровь, которую Дилан имел в виду ещё в песне 1965 года "Всё в порядке, мам, я просто истекаю кровью". Это боль, о которой говорил Дилан, удивляясь, как можно ею наслаждаться.

Вышед в свет 20 января 1975 года, Blood On The Tracks имел колоссальный успех, многие называли это камбэком (возвращением) Боба Дилана к широкой аудитории. Пластинка была №4 в Британии, №1 в Штатах, где в конце концов стала дважды платиновой. В 2015 внесена в Зал Славы премии Грэмми. В 2000 Колин Ларкин включил альбом в свою книгу "1000 лучших альбомов всех времён". В 2003 Rolling Stone поставил 16-ым номером в списке "500 величайших альбомов всех времён", а в 2020-ом даже поднял до 9-го места. В 2004 музыкальный ресурс Pitchfork назвал Blood On The Tracks пятым среди "100 лучших альбомов 1970-х". Ну и конечно же Blood On The Tracks присутствует в книге "1001 альбом, которые надо послушать, прежде чем умрешь".

* Только не надо в данном случае применять слэнговое значение слова "голубой", потому что оно имеет этот смысл только в русскоязычном мире. В английском языке и слэнге существуют сотни слов для этих "голубых", но только не blue, которое, кроме цвета, обычно означает "грусть, печаль", отсюда и blues, грустная песня.

Весь альбом Blood On The Tracks: